Книги о женщинах: Дина Рубина "Вот идет Меcсия" и "На верхней Масловке"

Собственно, сегодня речь пойдет у нас о двух произведениях Дины Рубиной: "Вот идет Мессия" и "На верхней Масловке". Объединяет эти книги нехарактерная для Дины Рубиной манера говорить о себе от третьего лица.

Образ переводчицы Нины из "Верхней Масловки" – смуглая кожа, черные волосы, творческая профессия, умение дать отпор тем, кто пытается вести себя нагло в расчете, что интеллигенция смолчит – очень напоминает саму писательницу. Она там не главное действующее лицо, но на ней держатся несколько сюжетных линий. А эпизод с приезжими греками, желающими купить картины, и вовсе воскрешает в моей памяти ташкентское детство (мы с писательницей землячки), неотъемлемой частью которого были возгласы греческих мамаш, призывающих своих деток из соседнего двора домой. Словом, автобиографичность налицо. Писательница в этой повести впервые постаралась посмотреть на себя отстраненно – и ей это удалось.

А в "Вот идет Мессия" образ раздваивается: на выпускницу консерватории (позвольте вам напомнить, что Дина профессиональный музыкант), случайно попавшую на работу в газету, и популярную писательницу, проживающую во временном домике-"караване" в Самарии, на "оккупированных" территориях. Иногда читателю бывает сложно переключиться с одной героини на другую – всё-таки они не так сильно различаются между собой, чтобы их в каких-то эпизодах нельзя было перепутать, - но тем не менее разные ракурсы личности писательницы отображаются интересно и многоцветно.

Впрочем в романе "На Верхней Масловке" главная героиня – вовсе не Нина. Это книга о старой женщине-скульпторе, личности глобального масштаба. Ей уже за девяносто, а она полна творческих замыслов и огромной жизненной энергии. Полностью отстранившаяся от житейских мелочей – неважно, что на обед, главное, чтобы что-то было, домработница ворует – ну что ж, каждый живет, как может, велят надеть чистый халат – наденет, но поворчит на тему о культе одежды. Главное в ее жизни – работа, работа, столько образов теснится в мозгу, и надо успеть перевести их в глину, оживить, очеловечить. Рука ее верна, глаз остер по-прежнему, главное – успеть!

Правда, окружающим от ее отстраненности бывает порой непросто. Ей нужно сшить ортопедические ботинки – а от ее пенсии и гонораров почему-то ничего не осталось. Верный рыцарь старой дамы, литературный критик Петя, ее правая рука, человек, разрешающий уйму бытовых проблем, исхитряется успеть и деньги занять, и картошку сварить, и постирушку сделать. Да еще "схлопатывает" за это ироническую реплику: "Петька у нас чистюля, как старая дева". Но великая сила правды, исходящая от женщины-Творца, притягивает его, дает возможность не обращать внимания на подначки и даже стерпеть то, что она своим неуместным звонком практически закрыла ему дорогу в литературном журнале.

Правда и Творчество – вот главные герои этой книги. Такой мощный женский образ, как в этой книге, создается не чаще, чем раз в десять лет.

Книга "Вот придет Мессия" по-разному воспринимается израильтянами и росссиянами. То, что россиянин почтет искусной выдумкой мастера, израильтянин воспримет как талантливое отражение реальной жизни. А в прототипов некоторых героев книги можно натурально потыкать пальцами, настолько они реальны. И даже то, что в этой книге неправда – на самом деле чистая правда.

Многоцветный, пестрый, карнавальный почище Бахтина мир, в который волей судьбы попали бывшие советские граждане, воспитанные на сдержанных тонах, пастельных красках и полунамеках, огромной ярмарочной каруселью развертывается на страницах книги.

В ментальности новых израильтян происходят очень серьезные изменения: некоторые обнаруживают в себе признаки "скрытого антисемитизма" – они не могут воспринять этот шум-гром-треск, другие, напротив, уходят в глубины религии – именно этого, оказывается, всю жизнь жаждала их душа. А третьи становятся патриотами страны в самом лучшем смысле этого слова, к чему советской действительностью тоже не были приучены, несмотря на все флаги и пионерские костры. И бывшие московские тихие "Гриши со скрипочками" – добиваются, чтобы их призвали в армию, притом в боевые войска, ироничные москвичи заселяются в караваны на территориях – что, собственно, и произошло с одной из героинь, писательницей (кстати, Дина Рубина действительно жила на поселениях несколько лет). Одного центрального женского образа в книге нет, как в калейдоскопе, промелькивают и интеллигентные старушки, ищущие встречи с внучкой своего бывшего возлюбленного, и безразличные чиновницы, полные верблюжьей невозмутимости, и Ангел-Рая, сумевшая из ничего создать в Иерусалиме прекрасную русскую библиотеку… Можно, пожалуй, сказать, что "главной женщиной" романа становится просто женщина-репатриантка, демонстрирующая высоту духа и хорошую, взятую из Союза, подготовку к преодолению всех возможных препятствий.

Эти две книги можно без натяжки назвать двумя вершинами творчества Дины Рубиной.